You say you love me
But you really don't care
You hurt my feelings
Led me to despair

Есть люди для которых ненависть прекрасна. Красива. Они абстрагируются от своей веры, от самоощущения реальности, от самого здравого смысла и начинают упиваться ею. Чужая ненависть и рафинированно-прекрасная ярость. Был один человек, решивший что он познал суть ненависти, о нём и пойдёт сказ.
В первый раз он столкнулся с ненавистью еще в школе, в классе третьем. Одноклассник ударил его в лицо. Он запомнил. Лелеял в себе эту ненависть, поливал ее росою своих грез, в которых он убивал одноклассника, мучил его, упивался его страданием и болью. Жег его каленым железом, выкалывал ему глаза, отрезал ему уши. А потом этого одноклассника сбила машина. Просто-напросто сбила машина на перекрестке. Не насмерть, но его вдруг стало жалко. И удовлетворения не было. Человеку стало понятно вдруг, что ненавистью упиваешься только тогда, когда объект ненависти недосягаем, когда ты не можешь сделать ему ничего, но очень хочешь сделать. И удовлетворение ненависти и чувства мести не может сравниться с мечтами об исполнении страстного желания отомстить. Родить боль, похоронить чувство его собственного достоинства, втоптать в грязь и раздавить мечты неприятеля.
Было еще что-то, но запомнилось ему лишь то, что заставило испытать это страстное, ни с чем не сравнимое чувство. Его заставили отдать вещь, ему не принадлежавшую. Вынести из квартиры. Он не мог себя защитить, был один в поле, и не у кого было просить помощи, и никто не отозвался бы на мольбы об этой помощи. Их было пятеро. Старше, увереннее в себе, наглее. И он проиграл тогда. А потом жил мечтой о том, как отомстит. Этот невидимый моторчик заставлял карабкаться по лестнице, ведущей к отмщению. Он знакомился с людьми, вливался в их круг, натянул на лицо маску отчаянного сорвиголовы, каковым на самом деле не являлся. Работал над собой, а окружение работало надо ним. Он стал волчарой. И продолжал искать тех пятерых. И нашел спустя восемь лет. Ходил, улыбаясь. Предвкушал их боль и испытывал наслаждение практически на физическом уровне. Тщательно готовился, продумывал диалоги и писал в мозгу сценарий. И вот они встретились лицом к лицу. Сначала - с одним. Когда его от первого оттащили, он был весь в крови, как мясник на бойне, не замечал сбитых в кровь костяшек, не чувствовал усталости после получасового избиения. Тот же, лежал на грязном полу парадного и хрипел. Подергивал ногами. Пузырился его рот, лицо являло из себя какую-то кашу. Тогда он испытал прилив такой радости, какую, должно быть, испытывали древние люди, забив мамонта. А потом - ничего. Он сделал то, к чему шел восемь лет, и удовлетворение оглушило своею несуразностью, нелепостью спокойствия. С остальными все было сделано не так самозабвенно и не так страшно. Отбитые внутренности уже не радовали глаз своими синюшными проявлениями. Все было как-то обыденно и грустно-бессмысленно.
Позже он познал, что ненависть групповая намного сильнее, намного безумнее и безудержнее ненависти индивидуальной. Но проходит она так же быстро. И религиозные фанатики, растаптывая тысячной толпой в грязь свою жертву, потом как бы просыпаются. И расходятся по домам, сами того не понимая, как это они убили человека. Были в его жизни и люди, чьим судьбам было суждено узнать кипение черной смолы его ненависти. Кто-то когда-то хотел снять кроссовки. Через несколько лет получил в дар насквозь простреленные руки, которые тянулись с мольбой о пощаде, разбитые губы умоляющие о чем-то. И он понимал уже, что насытился, пинал напоследок, уходя, подарив жизнь. А потом он испытал на себе настоящий прилив чужой ненависти. Били его толпой, в темноте. Прутьями. Орал, прикрывая голову, исступленно: "Убей или я тебя найду". Не убили. Не нашел. Лелеял эту мечту - найти. И не нашел. И чувствовал радость скрытую оттого, что не может найти. Думал - еще чуть-чуть, но нет.
Потом многое изменилось в жизни. Многих простил. Многие простили его. И однажды столкнулся с ненавистью, той, давнишней, бессмысленной и в то же время чистой, как алмаз. И произошло это не в подворотне, не в проходном парадном, не где-нибудь ещё. Не в среде наркоманов, не в стае быдло, не irl. Это произошло на страницах интернет-издания. Спорил он с авторами на форуме, они скатывались на личности, закрывали и открывали тему. В общем, занимались тем, чем хотели заниматься, и обсуждали то, что хотели, и так, как хотели. Потом он подустал. И залез в тему, посвященную дню всех влюбленных. Абсолютно тихая, чистая тема форума. Приветливые, доброжелательные посты. И возле кнопок «оценить комментарий» он увидел минусы. Много минусов. Кто-то поставил их, не в силах подавить в себе ненависть. Жгучую, черную ненависть.К кому? Ко всем. К чему? Да ко всему. Он задался вопросом: "Неужели кого-то оскорбляют поздравления женщинам?" И ему пришла в голову мысль, поразившая вначале, подобно удару молнии. Там все всех ненавидят. Все - всех! Есть несколько человек, по-видимому, не питающих друг к другу никаких чувств. Есть люди, симпатизирующие друг другу. Но все они тонут в море ненависти. Волны ненависти накрывают эту горстку людей, вопя и разбрызгивая весть о том, что там царят ненависть и ярость. О том, что их ненавидят. Ненавидят. Мысль сперва отпугнула своею нереальностью, а потом привлекла. Заворожила. Кристальная ярость, основанная на самых низменных чувствах. Замешанная на том, что копится в самых темных уголках человеческой души. Древняя, первобытная ярость. И не подлость это, не мелкие пакости. Это - ярость. Синхронизированная с ненавистью.
Его одарило прозрением - наслаждаться чужой яростью бесконечно долго. Это приносит удовольствие. Это завораживает. Это интересно. Без созерцания этого становится скучно со временем. Это нужно есть каждый день. Или отвернуться и уйти. Но ведь хочется видеть эту ненависть. Хочется созерцать ее блеск. Любоваться ее первозданной красотой. И знать, что ты, на самом деле, не так уж и плох. И верить, что сжигающий, испепеляющий, безумно красивый огонь чужой ненависти тебя не лизнет никогда языком пламени. И ты останешься стоять, завороженный, на месте былого костра. И посмотришь на догорающие угли, и засмеешься счастливо, понимая, насколько проще жить чужою ненавистью, чем умирать своей.
I'm sick and tired of
Just playing this game
I'm not your servant
You drive me insane