3


дед мороз существует,
только он маленький-маленький,
как кристаллик сахара


надо мной необычно яркое ночное небо. звезды размером с кулак, разноцветные, похожие на облака туманности. я не на Земле. на моих руках спит младенец. я не вижу его лица, да и не всматриваюсь. тишина наполнена музыкой, но эта музыка не снаружи, она внутри меня. музыка сфер, а может просто радость. рядом со мной, образуя круг сидит несколько людей. у многих из них волосы перехвачены лентой. посредине горит костёр. внезапно всё это исчезает и я оказываюсь в непроглядно-чёрном вакууме, чуть ниже меня находится моё тело, и кто-то очень сильно хочет ввинтиться в него и выкинуть меня прочь. становится страшно, панически страшно и я, напрягая все силы, отбрасываю его и просыпаюсь.
нет, это был не сон, а что-то большее. и не я знаю, что не получится просто так это забыть, перевернутся на другой бок и заснуть, хотя и очень сильно хочется. пытаюсь вспомнить всё что можно об астральных атаках и внетелесных опытах. наволочкой перевязываю ноги крест-накрест и замечаю на руке синяк размером со спичечный коробок. хотя точно помню, что когда засыпал, его не было. всё это мне очень не нравится. страх не покидает меня. в голову лезут многие мысли

инфляция 12% в год для человека - это не так и страшно. себя убить интереснее, чем другого, гораздо мультимедийнее. нищета - величайшее богатство. бешено тратить последние деньги, потому что и так мало, чего жалеть? я устал от этого. я устал тратить себя безрассудно, очертя голову. я хочу жить!

я попал в циклическую спираль бессмысленности и абсурда и выхода не видать. мучительное мелочное безумие, отвратительное затхлое, разрывает меня на клочки, уводит меня от меня. я вдруг отчетливо увидел как проживу безрадостный остаток своей жизни, сколько бы там ни было, уже не получая удовольствия и лишь все больше разваливаясь день ото дня. стоп. кто я такой есть? неужели я - это тело? после того, как моя суть, мой спирит покинет его, неважно, что с ним будет. тело прощай!
прикладной психоанализ оказывается на удивление действенным и силы начинают возвращаться. кое-как доживаю до утра и договариваюсь о встрече с Алвином. мой наставник-чернокнижник встречает меня с улыбкой палача.
- на что ты рассчитывал все это время? ты что, мультяшка что ли? бессмертный Багз Банни?
- он чуть не выбил меня из тела! смотри, у меня остался синяк, - на руке чуть выше локтя чернеет похожее на яблоко пятно
- в следующий раз пристёгивайся, когда твоя ракета взлетает! так что ты хотел от меня, - спрашивает Алвин
- совета, помощи! не знаю, как сказать, неужели непонятно?
- какого сорта?
- мне нужно усилить биополе, чтобы такая чертовщина не повторялась больше. я мог реально сдохнуть вчера!
- а чего ты хотел? раскачал своё восприятие и полностью обесточил себя всякими психоактивными препаратами. тебе следует как можно более внимательно отнестись к твоим полётам на Марс!
моё отношение к фармакатализаторам и без его советов претерпело значительные изменения. я понял, что в таком режиме я долго не продержусь и не только из-за проблем с телом, но и из-за проблем с головой.

отказаться от наркотиков оказалось нетрудно. у меня хватило толку углубиться в занятиях йогой и тенсегрити, которым до этого уделял мизерное количество внимания. я забрал вещи из того сквота на Сенной и переехал в квартиру неподалёку от универа. я вставал за полтора часа до пар, делал зарядку и бежал учиться. как и на первом курсе я не пропускал занятий. мои контакты с людьми ограничивались встречами на факультете. придя с учёбы, я делал очередную йогу и только после этого готовил обед. в те дни я не ел ни мясо, ни рыбу. после вечерних практик, заканчивающихся светлейшими медитациями, я шёл в город. перекатываясь и подпрыгивая, я уходил в ночь. рядом с моим домом находилось древнее кладбище, обнесённое красной стеной. мне нравилось бродить в его тишине. книжки Генри Миллера и ведическая кулинария занимали тогда мой досуг. я превратился в отшельника, ибо я очень хотел жить, точнее очень не хотел умирать. я копил силу и отваживался мечтать. бульон, curl, серый вихрь, несущийся, цепляющийся уже без зависти, поглоданный энтропией и, но все еще способный радоваться простым вещам, свободным как от тела, так и моего влияния. трафаретные дни, как по заказу, уже не нагоняли тоски. я полюбил их, спокойных, пресноватых, но живых моих докторов, ангелов реальности. той самой, которую искал, нашел, упустил и вот обретаю, хотя порой сторонюсь её, то вдруг понимаю, что ничего кроме неё и нет. на тот момент я полностью разочаровался в нейроалхимии